Последний бой

[Константин]

А где документы генерала: удостоверение личности, партбилет, наградные документы?
Не всплывали у какого-нибудь унтера, например, под Харьковом или Питером?

Все документы мог уничтожить сам Ефремов, чтобы в руки врагам ничего не досталось. Пистолет он также мог выкинуть в ближайший ручей, а застрелиться можно было из чего угодно. Ефремова узнал его сын и это главное доказательство. Он потом не раз приезжал в Слободку.

 

[игорь6719]

Пистолет он также мог выкинуть в ближайший ручей. А застрелиться можно было из чего угодно.

...."лишился возможности передвигаться и, не имея уверенности на спасение от пленения, 19 апреля 1942 года покончил жизнь самоубийством – выстрелом из личного оружия в правый висок".

Зачем тогда такие утверждения? Просто так ничего не пишется!

[Константин]

Так свидетелей этого момента небыло, если не считать мальчика Сизова. Вряд ли он присматривался какой у него там пистолет был.

[Константин]

Извините, кроме Сизова из группы Ефремова выжило еще две медсестры.

[СЛЕДОПЫТ]

Извините, кроме Сизова из группы Ефремова выжило еще две медсестры.

Где они?

[Константин]

На данный момент достоверно известно, что в живых из группы командарма остались три человека: Анатолий Николаевич Сизов, деревенский мальчишка, прошедший с группой генерала Михаила Григорьевича Ефремова весь этот путь, и две молодые девушки, судьба которых, в силу различных обстоятельств, так и осталась неизвестной, а ведь они могли бы очень многое рассказать о последнем бое командарма и его группы.
Одна из них, Елена Дмитриевна Снегирева, многие годы приезжала в День Победы в село Слободка Угранского района Смоленской области, рассказывала о героическом подвиге воинов 33-й армии, совершенном ими в этих местах весной 1942 года. Постепенно след Снегиревой затерялся. Известно только, что она была родом из деревни Гайдуки Спас-Демянского района Калужской области. Может, кто-то знает или знал ее и что-то поведает о ее судьбе?
Самые интересные и важные сведения о последнем бое группы командарма донес до нас Анатолий Николаевич Сизов, в тот момент простои пятнадцатилетний деревенский мальчишка, ставший непосредственным свидетелем гибели командарма. Вот что рассказал о последних боях во время прорыва группы командарма и гибели генерала Ефремова1. А.И. Сизов во время своей первой встречи с С.Д. Митягиным в 1982 году:
«В феврале месяце дан был приказ выйти из леса и присоединиться к 33 армии всем, кто находился в лесу. Наш отряд — 20 человек, Вася Таныснн командовал, выходил из леса на оборону села Рубцово (Ру-пасово). Там была школа, церковь, и там мы держали оборону.
3 марта 1942 года немцы начали наступление на Рубцово и отрезали нас. Мой отец погиб. Отряд собрался идти на прорыв через Старую Луку с одной из окруженных частей 160-й сд. Мы пошли в сторону Беляево, Быково и пробились к своим. Там я попал на кухню, в этом доме стоял особый отдел. Это было в Шпырево. Я туда попал из 160-й дивизии. Нас было двое: Саша Кузнецов и я.
Под вечер с 13 на 14 апреля уходили под горочку в лес на санях вместе с поваром. В лесу завязался бой, и там ранило моего товарища Сашу. Я его здесь и потерял, потому что в этом лесу мы все обозы побросали. Пошли в Шумихинские леса под Ключик. Вышли с левой стороны по ходу. Были бои через большак, когда проходили дорогу Климов Завод-совхоз Кобелево. Это тракт. В ночь двинулись к Угре.
Угру форсировать не пришлось, много народу потопило. Там стреляло два пулемета трассирующими пулями, били из деревни Ко-стюково. В Покровке немцев не было.
Помню, на склоне было совещание. Пошли в обратную сторону через Антипов овраг. Здесь откуда ни возьмись немцы, там была дорога из Большого Веселева на Хохловку. Пулеметов у немцев не было, только автоматчики. Немцы оттуда стреляли, мы перебегали про-гал, метров сто.
После Хохловки лесом пошли назад к Ключику. Хотели идти на Новую Михайловку, там была речка. Хотели перейти ее, но там у немцев были вкопаны танки, и они начали стрелять. Мы отступили. Вот здесь и говорили, что утопили рацию. По этому лесу между Ключиком и этой речкой нас сильно обстреливали, даже с деревьев макушки летели. Нам пришлось обратно переходить большак. На этом большаке опять был бой, и мы пошли вдоль этой речушки к заднему Моху. Перешли эту речушку там и вошли в лес. Стали обходить Новую Михайловку.
В лесу переходили большак севернее обелиска. Возле большака, в лесу, где видно Тарасовку, был сильный бой. А после боя плотину1 перебежали, как — уж не помню. Где перешли Собжу, не помню. Мы ее только по плотине могли перейти. Когда перескочили Собжу, охраны уже не было. Охрану командующего всю перебили. И вот мы вышли к поляне на краю леса.
Командующий там сел с комиссаром, напротив сели еще три человека. То, что командующий был ранен, я не видел. Когда показались немцы с поля, они шли цепью, командующий застрелился сам. А мы полегли вниз головой. Немцы прошли. Кто был жив, всех расстреляли и ничего с убитых не взяли. Они прошли цепью. Когда они уже скрылись, вижу, остался жив я и одна девушка. Может, кто еще был жив, не знаю.
Я взял у убитого комиссара кусок хлеба, соль, планшет с картой, а у командующего взял маленький пистолет, и рядом подобрал еще большой. Мы пошли вслед за немцами к Собже.
Когда подошли к Собже, уже смеркалось. Сели там, я прислонился к дереву и уснул. Там и переночевали. Как только рассвело, мы спустились по крутому берегу к реке, там было повалено большое дерево, мы по нему перешли реку. Возле деревни Тарасовка спустились со склона и пошли через поле. Пошли, и только к лесу подходить стали, нас обстреляли немцы. В этом лесу мы остановились. Оказалось, в этом лесу стояла немецкая артиллерия. Нам об этом сказала наша группа. которая наткнулась на нас1. «Как вы здесь оказались?__говорят.__
Здесь же немецкие артиллеристы недалеко от вас». Мы там с 19 по 25 апреля просидели, а 26-го — уже в плен попали.
Мы разделились на две группы, поскольку у них и у меня была карта. В тон группе были одни младшие командиры. Идти одной большой группой было опасно. И когда мы в плен попали, девушку из ихней группы, и ту, с которой я шел, оставили немцы в Климове Заводе при больнице. А нас погнали мимо больницы в Лужки.
Нас загнали в Лужки, и я там был до 7 мая. Потом немцы погнали нас этапом до самого Рославля. Там был концлагерь для военнопленных возле самого Варшавского шоссе. Там есть ров, туда свозили по 500 человек в день. А с этого лагеря нас собрал немец помоложе — и на станцию. Угнали в Германию, как вольнонаемных. В Германии я попал в Эльзас. Там я пробыл, пока нас не освободили французы».
Поначалу к рассказу А.Н. Сизова о последних минутах жизни командующего 33-й армии все, в том числе и сын командарма Михаил Михайлович Ефремов, свято хранивший все, что касалось памяти отца, отнеслись скептически.                                        •
Но неожиданно рассказ А.Н. Сизова получил свое, прямо детективное, продолжение.

[Константин]

Станислав Дмитриевич Митягин, разыскивая участников тех событий, неожиданно вышел еще на одного ефремовца — бывшего командира роты связи 784-го отдельного батальона связи 329-й сд СИ. Ключанских, который в своем письме при встрече обещал рассказать ему нечто такое, что, может, никому до сих пор не известно.
Спустя некоторое время Ключанских приехал в Москву и рассказал Станиславу Дмитриевичу, что в апреле 1942 года при выходе из окружения недалеко от Павловой пристани встретил в лесу деревенского мальчика, с ним была девушка-военнослужащая. Этот паренек видел своими глазами, как застрелился генерал Ефремов. И Ключанских пересказал, насколько позволила память, историю, которую поведал ему этот мальчик.
Это было просто поразительно! Мало того, что был найден свидетель гибели командарма, его данные оказались перепроверены таким неожиданным образом!
Как вы поняли, Ключанских и был тем лейтенантом, которого встретил в двадцатых числах апреля 1942 года в лесу Анатолий Сизов!
Сведения Сизова были в значительной степени подтверждены и показаниями Щуковского, сержанта из охраны командарма, а также В.Д. Стопудовым — одним из бойцов группы командарма, который сдался в плен, прошел все круги ада на чужбине, а возвратившись на Родину, был осужден. Все было в его жизни. Уже находясь в преклонном возрасте, не стесняясь своего прошлого, Стопудов сам вышел на Митягина и рассказал свою версию происшедшего, включая гибель командарма, которая не так уж отличалась от того, что рассказал Сизов.

[СЛЕДОПЫТ]

Сизов, как я понимаю, жив и здоров...
О нем есть какие-либо данные на сегодняшний день?

[Константин]

Сизов уже умер. Жив его сын. У меня есть его телефон.

Далее:

Немцы были поражены стойкостью и мужеством русского генерала, командарма-33 его бойцов и командиров. Не часто в ходе войны враг относился с таким уважением к советским солдатам и офицерам.
19 апреля во второй половине дня, при стечении большого количества жителей села Слободка, а также военнопленных, которых согнали в сельскую церковь, на время превращенную немцами в импровизированный концлагерь, состоялись похороны командарма, которого из-под Горнево принесли на носилках наши военнопленные, конвоируемые немцами. По рассказам очевидцев, все собрались у церкви, с северной стороны которой была вырыта могила для генерала.
Военнопленные были построены таким образом, что обступали носилки с телом Ефремова с трех сторон, в каре, если сказать военным языком. Здесь же находились и немецкие солдаты, стоявшие гарнизоном в Слободке.
Жались в кучу деревенские ребятишки, тихо подходили старики, женщины, молча смотрели. Скорбно молчали пленные ефремовцы. Молчали и немцы. Это был молчаливый салют мужеству генерала, мужеству его бойцов и командиров, тех, кто остались безвестными лежать в лесах и оврагах, и тех, кто, собирая последние силы, упрямо пробирались навстречу к своим, чтобы снова сражаться, и тех, кто. оказавшись в немецких концлагерях, метаясь в жару, сжимая зубы от боли, молчал на допросах и не говорил ни слова.
Есть сведения, что немецкий офицер, руководивший похоронами командарма-33, сказал, обращаясь к своим солдатам: «Солдаты! Вы должны воевать за великую Германию так же, как воевал за Россию генерал Ефремов!»
Это ли не высшая оценка того, как выполнили свой воинский долг, сражаясь более двух с половиной месяцев в окружении, доблестные бойцы и командиры соединений и частей 33-й армии во главе с генерал-лейтенантом Михаилом Григорьевичем Ефремовым?!
Кто-то из местных жителей позднее сделал для могилы оградку, кто-то написал на деревянной дощечке:
«Здесь похоронен командующий 33-й армией генерал-лейтенант М.Г. ЕФРЕМОВ. Пал в бою 19 апреля 1942 года».
Здесь-то и нашли могилу командарма наши бойцы, освободившие село Слободка ранней весной 1943 года.

[Константин]

Чуть позже выложу воспоминания Ахромкина

[BRABUS]

В лесу переходили большак севернее обелиска.

Вопрос: что имеет ввиду автор? Какой обелиск? Или он в своём рассказе даёт уже современные привязки? момент очень важный, ИМХО! 

[Константин]

Или он в своём рассказе даёт уже современные привязки?

Так точно. Я же уже выкладывал свой план. Как и кто отходил. В теме "Бой у Ново- Михайловки". Видимо это интервью брали после поездки Сизова на местность.

[BRABUS]

цитирую еще раз....
Показания шофёра генерала Ефремова Легкова: "Числа 17-18 опреля в бою около деревни Жары был ранен в бок генерал Ефремов, о чём знали все бойцы. Вместе с другими бросился и я посмотреть на генерала, но он был уже мёртв, а рядом с ним тяжело раненная девушка. После того, как погиб генерал  здесь же майор объявил всем, что с боями продвигаться бесцельно, предложил разделиться на мелкие группы и выходить из окружения"
Эти показания были даны по выходу из окружения, взяты их воспоминаний начштаба 160-ой дивизии, который был назначен на должность за линией фронта в марте, вылететь к Ефремову не успел и занимался вышедшими из окружения солдатами и офицерами. Фамилию посмотреть надо, в этом кусочке письма её нет. Ладно, пропустим лирику.
Ни слова о бое, и получается, что после гибели Ефремова у бойцов и командиров было время оценить обстановку? А как же немецкая цепь, которая всех расстреливала и ничего с убитых не брала? Мальчик оказался расторопнее фашистов? У какого комиссара он взял планшетку и хлеб? мальчика потом немцы спеленали именно за стволы, и возможно, что пистолет Ефремова, который потом на Курской дуге найдут, отобрали именно у пацана (к посту моему о пистолете).

[BRABUS]

Или он в своём рассказе даёт уже современные привязки?

Так точно. Я же уже выкладывал свой план. Как и кто отходил. В теме "Бой у Ново- Михайловки". Видимо это интервью брали после поездки Сизова на местность.

Странно. Обычно люди дают привязки, типа "на месте старой школы, вод здесь дуб стоял"

[Константин]

Показания шофёра генерала Ефремова Легкова: "Числа 17-18 опреля в бою около деревни Жары был ранен в бок генерал Ефремов, о чём знали все бойцы. Вместе с другими бросился и я посмотреть на генерала, но он был уже мёртв, а рядом с ним тяжело раненная девушка. После того, как погиб генерал  здесь же майор объявил всем, что с боями продвигаться бесцельно, предложил разделиться на мелкие группы и выходить из окружения"

Фантазийные воспоминания. Ефремова действительно могли ранить у Жаров. Но последний бой был не там.

что после гибели Ефремова у бойцов и командиров было время оценить обстановку

Каких бойцов и командиров? Всю Ефремовскую группу перестреляли и рассеяли.

А как же немецкая цепь, которая всех расстреливала и ничего с убитых не брала?

Видимо это была не их функция и бой продолжался.

[Константин]

Странно. Обычно люди дают привязки, типа "на месте старой школы, вод здесь дуб стоял"

А чем тебе не нравится фраза "севернее обелиска"? По-моему очень точно.

[игорь6719]

Показания шофёра генерала Ефремова Легкова: "Числа 17-18 опреля в бою около деревни Жары был ранен в бок генерал Ефремов, о чём знали все бойцы. Вместе с другими бросился и я посмотреть на генерала, но он был уже мёртв, а рядом с ним тяжело раненная девушка. После того, как погиб генерал  здесь же майор объявил всем, что с боями продвигаться бесцельно, предложил разделиться на мелкие группы и выходить из окружения"

Фантазийные воспоминания. Ефремова действительно могли ранить у Жаров. Но последний бой был не там.

что после гибели Ефремова у бойцов и командиров было время оценить обстановку

Каких бойцов и командиров? Всю Ефремовскую группу перестреляли и рассеяли.

А как же немецкая цепь, которая всех расстреливала и ничего с убитых не брала?

Видимо это была не их функция и бой продолжался.

Все! Я пас! Погибаю, но не сдаюсь! Держаться нету больше сил! Дущевное здоровье дороже!    Буду только наблюдать за темой.... .

[Константин]

Держаться нету больше сил!  Буду только наблюдать за темой....

Просто я был в этих местах. Ходил вокруг. Был в Тарасовке, Михайловке. Не зная местности сложно понять как все было.

[Parker]

Игорь, по рассказам Мельникова. Пистолет Ефремова был найден у убитого немецкого офицера где-то на Курской дуге. только одно непонятно - наверное, был наградной, именной, не по номеру владельца-то вычислили...

А где документы генерала: удостоверение личности, партбилет, наградные документы?
Не всплывали у какого-нибудь унтера, например, под Харьковом или Питером?

СЛЕДОПУТу  + 1000

Все! Я пас! Погибаю, но не сдаюсь! Держаться нету больше сил! Дущевное здоровье дороже!   Буду только наблюдать за темой.... .

Игорю 6719  + 1000

P.S. Чем больше читаю, тем больше не могу понять о чем идет речь. Может кто-то сомневается в подлинности тела Ефремова...?

[Константин]

Чем больше читаю, тем больше не могу понять о чем идет речь.

Мы сейчас плавно перешли от обсуждения погребения Ефремова к последнему бою и обсуждению места и обстоятельств гибели Ефремова.


Я привел воспоминания Сизова. Мальчика шедшего в группе вместе с Ефремовым до конца. Группа эту постоянно истощалась и уменьшалась. В последнем бою под Тарасовкой ее совсем разбили и рассеяли.