Выход генерала Ефремова: новая версия.

[Patriot2]

да, получается что переправа была в ночь с 15 на 16 апреля. Я сейчас проверил по документам.

Меня смущает в этой хронологии, только одно, мы с вами все, что происходило 14-15 апреля, приписываем "группе Ефремова". а немцы рисуют две колонны.
Одну проходящую севернее Родни, и прорывающую охранение над Шумихино 14, 04, в 12 часов, далее находящуюся ночью меж Старосельем и мал Буславкой и вышедшую ночью с 15 на 16 к Костюково 
и второю колонну,  которая в 4 утра прорывается прям у Беляево, и дальше уходит на северо запад через Буславку, между Нов Лукой и Борисенками и в 19 часов находится сев. Западнее Староселья.  Далее резко поворачивает вниз и уходит на юг между Ломенкой и нов Михайловкой. И не исключено, что именно эта "колонна" была колонной в которой щла штабная группа, а не та, первая.

[Константин]

268 пд  не хотела показывать, что проворонила нашу колонну севернее Шумихино, поэтому такой зиг заг нарисовали на отчетной карте.

[Юрий из Кирова]

 Не понятно почему разделились? По теории они не должны этого делать.  Есть свидетельства жительницы Хохловки - Мельниковой , она проживала в тот момент в лесу около Хохловки , в шалаше , она пишет что проходила большая группа  наших под командованием Ефремова  в сторону линии фронта, ушли от неё утром и  Сизов про это  и есть другие свидетельства что Командарм был в тех местах. Неужели Командарм был в двух местах - в Горнево и  в Костюково,  сомнительно это. А то что пленные немцам сказали про Ефремова около Грнево, кто про это сказал конкретно , кто он, может он специально сказал чтобы отвести немцев от Командарма, за это могут и наши пленные грохнуть-за Командарма, выдавать командира это последнее дело.  Лично я думаю Командарм был в 1-й группе и не был в Горнево

[Константин]

Что мешало Ефремову отойти от Горнево и подойти к Костюково?

[Patriot2]

268 пд  не хотела показывать, что проворонила нашу колонну севернее Шумихино, поэтому такой зиг заг нарисовали на отчетной карте.

Мне не кажется объяснение настолько простым.
Там куча других стрелочек, двигающихся между этими группами, (они наверняка нарисованы не от балды, а были основания для этого) Ну и второе, в таком бы случае эти группы (настоящая и мнимая) соединились бы в дальнейшем вместе. Однако они продолжают двигаться в разных направлениях. Одна на Костюково затем на Мал Виселево и там в последствии погибает, другая уходит вниз. Я склонен верить этой карте.
К тому же, мы очень приблизительно знаем, где, в какой момент находился сам Ефремов. По крайней мере, после 15 апреля.
Если наложить, две карты выхода, нашу, и немецкую, то хорошо видно, в чем там разница, (оранжевым я отметил то, чего нет на Русской)  - то есть, эта группа могла быть, просто свидетелей не осталось иначе придется согласится с тем, что между Мал Буславкой и Страсельем армия разделилась на две, примерно равные части. Такого точно не было.

[Константин]

Чем дальше в лес тем толще партизаны  В этом уже никто не разберется.

[Юрий из Кирова]

Что мешало Ефремову отойти от Горнево и подойти к Костюково?

Ходить по рыхлому мокрому снегу очень не легко, в лесу снега было пол метра, это как сейчас, ну пусть даже тропинку Ефремову делали, всё равно туда сюда ходить тяжело, теоретически мог быть  утром в Горнево и потом придти обратно в район Ключика, но это физически не легко, причём Командарм был уже ранен ( держался молодцом - наверное Толстиков про это сказал).

[Константин]

15 апреля 2 часть.

Тут идет речь о группе солдат, которой удалось пересечь Кобелевский тракт утром 15 апреля. Об остальных в 3 части.

Бой к северу от лагеря стройбата разгорался. Бойцы небольшими группами пересекали Кобелевский тракт. К этому моменту управление войсками было потеряно. Все перемешалось. Бойцы, пересекшие дорогу в едином порыве двигались на восток, к своим. Вскоре эта группа бойцов оказалась на окраине Зап. Тарасовки. Часть по плотине пересекла Собжу и устремилась к Дягтенке и Горнево. В Горнево располагался большой склад продовольствия и вина, который удалось захватить.

В ЖБД 268 пд отмечено:
06:30 сильный шум пехотного боя в районе Горнево. Гарнизоны соседних населенных пунктов выслали туда разведгруппы. Связь с Горнево прервана.
07:30 донесение 268 сапёрного батальона: севернее Горнево нападение русских  на лагерь строительной роты, которое было отражено.

Наградной лист. И.А.Сюборова, 160 сд:
17 апреля (очевидно 15 апреля – К.А.) 1942 года тов. Сюборов И.А. в атаке и захвате немецкого Допа (возможно имеется ввиду кухня или склад в Горнево – К.А.) и дер. Тарасово, под огнем немецких автоматчиков и пулеметчиков проявил образец мужества и храбрости. Своим личным примером совместно с бойцами и командирами других подразделений тов. Сюборов способствовал захвату и удержанию немецкого Допа  и дер. Тарасово».

Показания старшего  сержанта Щуковского из 160 сд.:
«...15.4 выбили противника из Ключик (очевидно Горнево – К.А.), забрали у немцев продукты, но когда вошли в Ключик внезапно были контратакованы танком и пехотой из района Нов. Михайловка...».

Калужская застава л. 152. Записи производил в 1967 году председатель Климовского сельского совета В.В. Цвелев. Свидетельствует Михаил Денисович Мартисов: «...В ночь на 19 (очевидно 15 – К.А.) бойцы 33-й армии под командованием М.Г. Ефремова вошли в Горнее. Личный состав армии был сильно истощен. Немцы в панике бежали из деревни по направлению к Шумихино. В нашей деревне у немцев хранились большие запасы продуктов и вина. В связи с этим 33-я армия задержалась в д. Горнее до обеда. За это время немцы успели занять оборону ниже Козловской мельницы и подтянули свои резервы...»

Из дневника  Шройдера (Schroeder), 268 пд, артполк. (Mitteilungsblatt, der kameradschaft der ehem. 268., 132. u. 326. I.D., Nr. 129:
«Утром 15.04 группа (33 армии) внезапно атаковала Горнево и Тарасов. Тарасов был оставлен со всем запасом продовольственного снабжения 3-го отделения. Потери: 6 унтер-офицеров и 16 рядовых убито, 4 рядовых пропало без вести, 3 унтер-офицера и 20 рядовых ранено. Умер от ран старший вахмистр 1-й батареи.
Все имеющиеся резервы направлены для обороны Дегтянки. Во второй половине дня русские, после того, как они уже уничтожили захваченные в домах продукты, снова захватывают Тарасов. Это, должно быть, две группы. Остатки пробиваются с потерями между Слободкой и Тибейкино в леса южнее. У 17 пд, нашего соседа, другая русская группа пробивается у Веселёво. К вечеру сообщается, что враг оставил после себя 600 убитых…».

Жительница д. Зап. Тарасовка вспоминала (Ю. Капусто с. 67):
«Спустя 30 лет после того, как не стало Нижней Тарасовки, Краснову посчастливилось встретиться на этой поляне с женщиной, жившей тут, когда стояла деревня. (...). От нее и узнал Краснов, что тут случилось, кА считает женщина, 15 апреля 1942 года – дату эту она запомнила, была причина тому.
В деревне стояли в ту пору немцы. Чуть рассвело, послышались выстрелы, послышалось наше «ура!». Все встрепенулись – «наши идут!», выглянули из домов: бегут оборванные, заросшие наши, человек 60, а может и 70 (две могилы, вскрытые спустя десятилетия, покажут, что значительно больше).»

Одна из групп пересекших Кобелевский тракт двинулась к высоте 179,5:

П.Ф. Толстиков вспоминал: «...и пошли мы по лесу в сторону фронта. Трое суток не спали и во рту маковой росинки не было. Слышим, в стороне стрельба. Обрадовались: может, это передовая или Ефремов ведет бой? Откуда только силы взялись! Приободрились, зашагали быстрее. Встретили двух красноармейцев. Те говорят: «Какая-то наша группа обстреливает высоту». Я развернул свою «роту», повел на высоту и ударил по немцам с тыла. Вот где был настоящий героизм! Помнишь, мы с тобой раньше часто толковали о нем?..
Павел Федорович отрывисто задышал.
—  Нервы, брат, совсем  никуда...   Но   как дрались! Ведь половина — раненые.  И  что, ты думаешь,  оказалось? Никакая это не передовая и не группа Ефремова, а такая же команда, как наша. Возглавлял ее батальонный комиссар Фетисов, из 338. Посовещались, как быть: идти вместе или порознь? Имей мы боеприпасы, конечно, пошли бы вместе — сильнее бы стали. А тут на винтовку по пяти и на автомат по десяти патронов. И надо пролезть между вражескими дозорами, да так, чтобы не заметили. Решили выходить порознь. Атаковали мы Мосеенки, взяли деревню. Разогнали немецких обозников, подожгли склад с боеприпасами, взяли немного продуктов и быстро в лес — подкрепиться. Всю ночь пролежали на опушке, ожидая подходящего момента, чтобы перейти широкое поле, а за полем — уж наша передовая, это точно!».
В объяснении записанном 18.4. П.Ф Толстиков рассказывал несколько по-другому: «...Я с группой пошел по лесу: вышел на свежую тропу и услышал стрельу в направлении высоты 179,5 (за Жары). Рассчитывая, что там ведет бой колонна главных сил, пошел туда. Подойдя к высоте с севера, встретил наших бойцов, сообщивших мне, что Ефремов здесь и наши ведут бой. Наша группа развернулась и начала наступать на высоту. В районе высоты был лагерь противника. В результате боя на высоте уничтожено до 60 солдат и офицеров противника. Далее наступали на Мосеенки. Западнее Мосеенки встретили начальника РО штарма Гладченко и батальонного комиссара Фетисова и выяснили, что здесь не главные силы западной группировки армии, а часть сил авангарда (подразделения 160 и 338 сд) с полковником Кучиневым....».

Видно, что воспоминания Толстикова немного расходятся с объяснением от 18 апреля 1942 г.. На самом деле группой бойцов, которую встретил Толстиков командовал батальонный комиссар Фетисов из 338 сд, а не Кучинев.

«...Разведротой на опушке леса сев. Жары встречен и выведен через фронт боец, принадлежащий особой роте 338 сд, по словам бойца 338 сд (ком. сд Каченов) 12.4 выступила из Жолобово на ю-в, на рубеже дороги Шпырево-Беляево 13.4 вела бой с противником, сломив сопротивление противника сд продожила марш по лесам между Буслава и Родня, между Борисенки и Шумихино и далее на Нов. Михайловка. Южнее Нов. Михайловка был бой после, которого части отошли в лес севернее. Управление было потеряно, там же последовала команда идти по группам в разных направлениях. Группа в 196 чел в которой находился боец имела задачей – пройти через лесной массив и перейти фронт в районе Косая Гора. На южн. Берегу р. Собжа оказались подготовленные позиции противника. 15.4 группа попала под сильный пулеметно-минометный огонь, понесла большие потери и рассеялась.)» (...) «Докладываю. Первое. Сегодня на нашем фронте вышел только один красноармеец из 338 сд фамиля его Егоров. Этот красноармеец по предварительному опросу на нашем оперпункте сообщил, что их дивизия во главе с полковником Кучиневым вела бои в районе Нов. Михайловка. 16.4.42. Этот красноармеец говорит, что якобы им полковник Каченов сказал «расходитесь и выходите мелкими группами...»

Судьба многих солдат, пересекших Кобелевский тракт оказалась незавидной: одни были убиты в бою у Нижней Тарасовки, другие расстреляны на опушке леса д. Дягтенки, третьи, оставив к вечеру Горнево, двинулись на юг и к Слободке, где также были расстреляны противником. Потери были огромными.
В ежедневном донесении 268 пд отмечалось: «...Части 33-ей русской армии, которые вышли из "котла" на юго-востоке и находятся в тыловой части дивизии в лесах у Горнево, оцениваются в 2000 человек. Около 150 ушли ранним вечером из Горнево на юго-запад и попытались пересечь дорогу Климов Завод - Слободка.  Части двинулись на северо-восток Слободки. Для очистки тылового района дивизии вообще нет никаких сил в распоряжении.
Впечатление: Дивизия ожидает продолжение атак, с целью соединения со стоящими в районе Горнево частями.
Значительные собственные потери: цифры пока не известны.
Высокие вражеские потери, в тыловой части дивизии около 700 убитыми и 100 пленными...».

[Юрий из Кирова]

Показания Щуковского и " (очевидно Горнево – К.А.)" -  из танков под Михайловкой Горнево вроде не обстреливали

[Константин]

Показания Щуковского и " (очевидно Горнево – К.А.)" -  из танков под Михайлокой Горнево вроде не обстреливали

Захват продуктов явно относится к Горнево 15 числу, танк и Ключик скорее всего к 17 числу. Все смешалось.

[Patriot2]

К стати, бой у мал. Виселева был после неудачной попытки переправы. То есть по этим записям получается что в ночь с 14 на 15 апреля.

[Юрий из Кирова]

Захват продуктов явно относится к Горнево 15 числу, танк и Ключик скорее всего к 17 числу. Все смешалось.

Мартисов пишет что продуктовый склад был в Горнево, а чтобы туда попасть нужно было Собжу пройти. Где то было в ранних переводах что наших много  скопились перед Собжей  и не могли пройти, немцы паниковали, но не помню к какому дню это относилось, вроде самое большое количество наших там было 15-го. Но этого у Щуковского нет

[Константин]

Захват продуктов явно относится к Горнево 15 числу, танк и Ключик скорее всего к 17 числу. Все смешалось.

Мартисов пишет что продуктовый склад был в Горнево, а чтобы туда попасть нужно было Собжу пройти. Где то было в ранних переводах что наших много  скопились перед Собжей  и не могли пройти, немцы паниковали, но не помню к какому дню это относилось, вроде самое большое количество наших там было 15-го. Но этого у Щуковского нет

Да у него много чего нет, так же как и у других.
Померял- от Красновского оврага до Кобелевского тракта было 150 метров. До лагеря стройбата около 270 метров.  Надо привязать к карте край этого лагеря. Надо конечно там походить, посмотреть где находились немецкие пулеметные точки и составить подробную схему этого боя. Только нужно разрешение от Нацпарка.

[Фёдорыч]

Мне не кажется объяснение настолько простым.
Там куча других стрелочек, двигающихся между этими группами, (они наверняка нарисованы не от балды, а были основания для этого) Ну и второе, в таком бы случае эти группы (настоящая и мнимая) соединились бы в дальнейшем вместе. Однако они продолжают двигаться в разных направлениях. Одна на Костюково затем на Мал Виселево и там в последствии погибает, другая уходит вниз. Я склонен верить этой карте.
К тому же, мы очень приблизительно знаем, где, в какой момент находился сам Ефремов. По крайней мере, после 15 апреля.
Если наложить, две карты выхода, нашу, и немецкую, то хорошо видно, в чем там разница, (оранжевым я отметил то, чего нет на Русской)  - то есть, эта группа могла быть, просто свидетелей не осталось иначе придется согласится с тем, что между Мал Буславкой и Страсельем армия разделилась на две, примерно равные части. Такого точно не было.

Карта с маршрутами выхода. Рисовал на основании опроса вышедших:
Вы не можете просматривать ссылки Зарегистрируйтесь или Введите логин

Смотрим маршрут выхода Гладченко.

Приказ 160 сд на прорыв:
Вы не можете просматривать ссылки Зарегистрируйтесь или Введите логин

Обращаем внимание на колонну Шнарковского.

ОБД Мемориал:
подполковник Шнарковский тяжело ранен и оставлен в тылу 17.4. у дер. Тарасово.

Чем это не вторая колонна, которую немцы видели у Борисенок?

[Юрий из Кирова]

перевод немецких допросов попавших в плен 15.04 , которые говорят про то что утром в Горнево  был Командарм возможно многое могут прояснить про этот день

[Константин]

Еще можно добавить к бою 15 апреля "«Разведротой на опушке леса сев. Жары встречен и выведен через фронт боец, принадлежащий особой роте 338 сд, по словам бойца 338 сд (ком. сд Каченов) 12.4 выступила из Жолобово на ю-в, на рубеже дороги Шпырево-Беляево 13.4 вела бой с противником, сломив сопротивление противника сд продожила марш по лесам между Буслава и Родня, между Борисенки и Шумихино и далее на Нов. Михайловка. Южнее Нов. Михайловка был бой после, которого части отошли в лес севернее. Управление было потеряно, там же последовала команда идти по группам в разных направлениях. Группа в 196 чел в которой находился боец имела задачей – пройти через лесной массив и перейти фронт в районе Косая Гора. На южн. Берегу р. Собжа оказались подготовленные позиции противника. 15.4 группа попала под сильный пулеметно-минометный огонь, понесла большие потери и рассеялась.)» (...) «Докладываю. Первое. Сегодня на нашем фронте вышел только один красноармеец из 338 сд фамиля его Егоров. Этот красноармеец по предварительному опросу на нашем оперпункте сообщил, что их дивизия во главе с полковником Кучиневым вела бои в районе Нов. Михайловка. 16.4.42. Этот красноармеец говорит, что якобы им полковник Каченов сказал «расходитесь и выходите мелкими группами...»".

[Константин]

Набросал в черновом варианте. Карта прилагается

15 апреля. 3 часть.

Что же происходило с частью ефремовской колонны, которой не удалось пересечь Кобелевский тракт? Через час, около 7.30, бой в районе лагеря стройбата утих. Отдельные группы бойцов блуждали по лесу. Возможно, в этот момент некоторые командиры специально отделились от отряда Ефремова, понимая, что в одиночку больше шансов выйти из окружения.
Группа под командованием М.Г. Ефремова значительно поредела, в ее составе числилось около 500 человек. Было ясно, что если хотя бы немного задержаться в этом районе, то можно оказаться зажатым и окруженным между Кобелевским трактом, Собжой и дорогой Ломенка-Нов. Михайловка. Группа Ефремова стала отходить на северо-запад в большой лес западнее Новой Михайловки.

Воспоминания техника-интенданта 2-го ранга Алексея Петровича Ахромкина о бое 15 апреля:
«...Группа вышла на опушку леса. Нижний склон овражка уже был без снега. Разрешили сделать привал. Категорически было запрещено разговаривать и особенно курить. Командарм, накрывшись плащ-палаткой, при свете карманного фонарика стал, ориентируясь по карте, искать наше местонахождение. Не прошло и пяти минут, как по отдыхающей группе ударили из пулемета. Оказалось, что рядом было пулеметное гнездо. С криком «Ура!» и с мощным автоматным огнем наши бойцы бросились вперед, но попали под перекрестный огонь пулеметов, находившихся в дзотах, и, вероятно, пройти никому не удалось. Группа старшего командного состава была вынуждена спуститься в овражек — решила пройти несколько левее, но в это время стало уже светать, группа была обнаружена противником и нас стали преследовать. Группа стала отходить в глубь леса. В лесу стоял двухэтажный деревянный рубленый дом. (Как оказалось, в этом месте стояли немецкие жилища на сваях– К.А.) Стало видно, как из него выбегало все больше и больше немцев. Нас оставалось всего 35-40 человек, частью уже раненых. Кончились патроны. Группа отошла к молоднякам густого лесняка и вела огонь. Я находился рядом с командующим, когда к нам подошел адъютант командующего майор Водолазов и предложил мне, еще одному офицеру связи — Ивану Никанорову и личному врачу командующего — Ивану Ивановичу Хамяку проминать дорогу (тропку) в лес по чаще, для отхода группы. Когда мы втроем прошли метров 200-250, между нами и основной группой появились немецкие автоматчики. Потом (потихоньку) постепенно бой стал затихать. Когда мы с Никаноровым стали пробиваться по лесу к группе, нас встретили председатель ревтрибунала и пом. прокурора армии — Зельфа. Они посоветовали собирать разрозненных бойцов и выводить их на запад, под Дорогобуж, где находилась конная группа генерала Белова...».

Описание выхода из окружения западной группировки войск 33 армии под командованием Ефремова военюристом 1-го ранга Зам. Вп. 33А  А. Зельфе: «...16.4.42 (очевидно 15.4 – К.А.) на рассвете в Шумихинском лесу нашу группу атаковала большая группа автоматчиков противника, которая рассеяла нашу группу. И здесь я с пятью товарищами 4 чел. кр-цев и ст. лт. 160 сд. т. Титковым расстались с группой командарма т. Ефремова и больше с людьми группы командарма не встретились, за искл. проф. Жорова. Я с пятью товарищами после боя в Шумихинском лесу пошли по лесам мимо д. Борисенки, Староселье и Нов. Луки...».
Воспоминания А. Зельфе: «..."16 апреля (очевидно 15 - К.А.) на рассвете разгорелся бой у одной деревни (забыл название) , которую мы пытались захватить в поисках продовольствия (очевидно Горнево – К.А.). Не знаю, что случилось: или я потерял сознание, или просто забылся, но, когда пришел в себя, группы командующего не оказалось. Наверное, они решили, что я убит. Больше Михаила Григорьевича я не видел...».

Стенограмма беседы с т. Жоровым И.С. (6.11.1946 г.):
«... В 1 час ночи, примерно, был дан приказ двигаться тихо по одному направлению к шоссе (Кобелевскому тракту – К.А.). Однако, когда мы туда подошли, оно очень интенсивно обстреливалось. Мы все залегли, стало ясно, что мы окружены. Нас начали в лесу освещать ракетами, обстреливать с минометов, мы слышали приближение немцев. ... Эта ночь с 17 на 18-е (очевидно 15 апреля – К.А.) была трагической для нашей части армии. Она перестала существовать как организованное целое. Мы понесли громадные потери. Я был контужен и потерял сознание. Как я узнал по выходе из окружения, командующий получил сведения, что я убит. На самом деле я скоро очнулся. Кругом лежали трупы убитых и тяжело-раненые. Громко кричала девушка Леля из штаба армии – она была ранена в ягодичную область. Несмотря на ранение, она – мне говорили потом – самостоятельно вышла к нашим. Я ей оказал элементарную помощь и побежал искать командующего, но я нашел много солдат и командиров неорганизованных. ... Мы начали блуждать по лесам. Встречавшиеся нам бойцы и командиры рассказали, что генерал-лейтенант Ефремов был вторично ранен...».

Многие из высшего командного состава армии решили пробиваться на север.  Среди них был И.С. Жоров, А. Зельфе и другие.
И.С. Жоров вспоминал: «...После этого армия разбилась на мелкие группы, так как стало ясно, что большими группами мы не пройдем, к тому же наступило половодье. Я присоединился к группе, которая комиссаром Лобастовым. Река Угра разлилась. (Угра разлилась утром 16 апреля – К.А.) Мы подошли к реке. Стали обдумывать, как нам перейти на сторону реки. Наша группа «пяти комиссаров» начала строить плот...».

Некоторые из них попали в плен. Так, в 14.15 15.4. на дороге Борисенки- Староселье были пленены Зань Владимир Алексеевич и начальник оперативного отдела штаба армии полковник Олехвер Михаил Леонтьевич.
«...14:15 прибывший связной 17 ап доложил, что на дороге между Борисенки и Староселье захвачены в плен русский полковник, замещающий заболевшего командующего армией Ефремова и командир одной из подгрупп армии, состоящей из 3 стрелковых и 2 лёгких дивизий....».

Как мы помним, В.А. Зань был одним из командиров отряда 338 сд в бою у лагеря строительного батальона.
Другие группы бойцов стали пробиваться лесами на запад к в район занятый кав. корпусом Белова. Среди них был командир 338 сд Кучинев Владимир Георгиевич и другие.

268 пд в своем журнале отметила: «...08:30 донесение ПТ-дивизиона и 268 ап: по докладу разведгрупп, в лесу восточнее Ломенка 400-500 русских...».
В последствии одна из блуждающих групп бойцов вышла к Ломенке: (смотри стихотворение С.Д. Митягина «Реквием героям»).

Тем временем группа Ефремова остановилась на привал в районе высоты 191,6. Здесь попытались использовать последний заряд батарей радиостанции, чтобы выйти на связь с большой землей. Радиостанция 33 армии приняла позывные: «УЩЕЛЬЕ Даю ответы тов. Тиминскому.
=== С начальником связи ВВС Печорин доложил что в 08-15 15.4 слышал работу радиостанции который пользовался позывным Ефремова. Ей ответили позывными радиостанции УШК ЕЛЬЯ (опечатка, читать УЩЕЛЬЯ).
На ответ она дала слышу хорошо и немедленно передает радиограмму после чего сразу начала передавать радиограмму. Текст этой радиограммы не принят потому что слышимость была слишком слаба были приняты последние три группы: 812: 007: 045.».

Когда стало понятно, что связаться с фронтом не получается, решили выходить к своим по маршруту севернее Костюково и далее развернуться на юг к Большом Устью. Таким образом удалось бы обойти немецкие укрепления. (Этим же маршрутом 3 дня назад выходили из окружения части 160 сд под руководством подполковника Русецкого.). Возможно рассчитывали на то, что 43 армия создала небольшой плацдарм на западном берегу р. Вори.

К 14 часам группа Ефремова без боя перешла Кобелевский тракт севернее деревни Ключик и остановились на привал в лесу в районе высоты 197.2. Деревня Ключик относился к зоне ответственности 268 пд, а район севернее к зоне ответственности 17 пд. В материалах обеих этих дивизий отсутствуют сведения о каких-либо боевых действиях в районе Ключика 15 апреля. Хотя, ранее в журналах боевых действий и в ежедневных донесениях отмечались даже небольшие перестрелки.

Ефремов не оставлял надежды связаться с частями 33 и 43 армий на востоке. В 20.30 службой радиоразведки  3 мпд, которая располагалась в 25 км от этого места, удалось перехватить радиограмму следующего содержания:
«15.4. Служба разведки Ic 5-го армейского корпуса сообщает, что в 20:30 3-й мотопехотной дивизией была перехвачена русская радиограмма: «...Я гарантирую успех, если будут десантированы 1000 чел. воздушного десанта. На рассвете они должны быть десантированы на высоте...».
«16.4 Согласно радиограмме, перехваченной радиоразведкой, сделан запрос на высылку воздушно-десантных войск».

Была ли это радиограмма Ефремова? По-видимому, после утреннего боя, когда была утеряна большая часть ефремовского отряда, стало понятно, что такими слабыми силами к своим не пробиться. Единственный шанс это получить подкрепление по воздуху. Весь день 15 апреля Ефремов связывался с фронтом для того, чтобы ему было десантировано подкрепление, но связаться не удалось.
С 5 часов дня до 12 ночи отряд Ефремова отдыхал в районе высоты 197.2. В час ночи 16 апреля отряд Ефремова двинулся в направлении Костюково...

[Patriot2]

А потом, опять пошли назад на Горнево?

[Константин]

А потом, опять пошли назад на Горнево?

Ну да, это уже 19 числа.

[Patriot2]

А зачем? принять мученическую смерть? Если они там уже были, или я не догнал?