В среднем течении реки Угра

На мой взгляд очень интересная тема. В наших краях активные боевые действия вел Давыдов. Очень интересно почитать его мемуары. И сразу вопрос - при вьезде в Кикино в роще идет какой-то оплывший старый толи окоп, толи ров. Местные говорят что это укрепления Давыдова. В его мемуарах он пишет, что частенько бывал в Кикино, но про укрепления ничего не говорит. Может кто знает более точно? Так же интересно какие еще свидетельства той войны можно увидеть в этих местах.

Да он был то всего пару раз, и нет у него ничего о боях у нас в округе. И времени столько прошло, что все позаплыло уже. На мой взгляд Скугорево интересней будет, где лагерь был

Ну это смотря что считать округой - основные мероприятия так сказать Давыдов проводил на участке Вязьма - Скугорево. Другое дело, что он не всегда указывает точную привязку к месту, где у них была стычка с францами.

Зона его действий лежала в треугольнике: Гжатск-Вязьма-Юхнов. Есть у него одна наметочка, что по Угре он францев гонял, у Кобелева кажется

По Угре есть французские захоронения. В одном очерке я читал воспоминания местных жителей о том как франзуцы пришли в Слободку. Еще про Давыдова рассказывают в Тёмкинском музее.

Константин, очень интересно это какой очерк?

Trud.ru № 168 за 11.09.2003

КТО ПОХИТИЛ КЛАД НАПОЛЕОНА?
В то время как кладоискатели буквально носом рыли дно Семлевского озера, золото преспокойно лежало в деревни Вознесение Угранского района у могильного камня  безвестного французского гвардейца. А в 1942 году команда саперов под руководством агента абвера по фамилии Мозер выкопала их и увезла...

http://www.trud.ru/trud.php?id=200309111682101 (http://www.trud.ru/trud.php?id=200309111682101)


Наверное, любой школьник хоть раз слышал об истории с "наполеоновским кладом". Отступая из Москвы, французы пытались вывезти с собой захваченные в российской столице сокровища. Обоз с награбленными вещами, выстроенный в четыре ряда, растянулся на несколько десятков верст. "Можно было подумать, что видишь перед собой какой-то караван... или древнюю армию, возвращающуюся после большого набега с пленными и добычей", - написал в своих воспоминаниях Филипп Сегюр, адъютант Наполеона.
Известно, что уже под Тарутино русскими войсками был отбит личный обоз Мюрата, где в первой же кибитке обнаружили предметы церковной утвари, золотые украшения с драгоценными камнями и жемчугом.
Но куда подевались остальные богатства? Наиболее распространена версия, что их утопили в озере под Вязьмой. Первым об этом заявил Сегюр. Затем легенду повторил знаменитый писатель Вальтер Скотт. В книге "О жизни Наполеона Бонапарта, императора французов" он среди прочего сообщил, что французский император "повелел, чтобы московская добыча - древние доспехи, пушки и большой крест с Ивана Великого - были брошены в Семлевское озеро как трофеи, которые ему не хотелось отдать обратно и которые он не имел возможности везти с собой".
Миф таким образом был создан. Начались поиски "клада Наполеона".
Первую попытку предпринял в январе 1836 года смоленский губернатор Н.И.Хмельницкий. Участник войны 1812 года, он был еще и начитанным человеком: сам писал комедии, дружил с Александром Грибоедовым. Вот по его указанию на озере и были произведены изыскательские работы, дорогостоящие, но безуспешные.
Через год эстафету принял могилевский помещик Гурко. Посетив Париж, он встретился там с министром Тюно, бывшим наполеоновским офицером. Тот рассказал, что сокровища были сброшены в какое-то другое озеро: то ли между Смоленском и Оршей, то ли между Оршей и Борисовым. Гурко, не считаясь с расходами, обследовал все (!) озера вдоль дороги Смоленск - Орша - Борисов , разумеется, вполне безрезультатно.
Наиболее известная и подготовленная экспедиция поработала здесь в 1979 году. В ее составе было 45 человек, оснащенных современной техникой. Однако и их постигла неудача: дно устилает слой ила-сапропеля в 15 метров.
Похоже, что искали "клад Наполеона" и его соотечественники. Только вовсе не в озере. Помещица Н.Н.Мезенцева, владелица имения Лукианово, поведала местным историкам, что еще в 30-е годы XIX века к ней явились какие-то иностранные "фокусники с учеными собачками и обезьянами". Но однажды бесследно исчезли, бросив и собачек, и обезьянок. Когда же их пошли искать, то оказалось, что в сосновой роще вырыта огромная яма...
Рассказ Мезенцевой косвенно подтверждает, что французы специально распространяли в России дезинформацию о сокровищах, якобы спрятанных в Семлевском озере, чтобы отвлечь внимание от настоящего укрытия. Именно этой версии придерживается Орест Петрович Никитин, исследователь из Красноярска, живший во время Великой Отечественной войны в Смоленской области. Он утверждает: все поиски не имели успеха по той причине, что не удосужились собрать сведения среди местных жителей.
И действительно, ни для кого не было секретом, что приблизительно в 40 километрах от Семлево на берегу реки Угры, рядом с селом Вознесенье, находится кладбище, называемое Курганниками. На нем хоронили французских гвардейцев, почему-то застрявших здесь после войны 1812 года. Сами они говорили, что отстали от своих частей и, боясь быть уличенными в дезертирстве, не решаются возвращаться во Францию. Один гвардеец влюбился в красавицу крестьянку из Вознесенья и женился на ней. Незадолго до губернаторства Хмельницкого он умер. Жена поставила ему памятник - большой камень с надписью, повествующей о том, кто лежит под ним. Сама прожила очень долго и умерла уже в ХХ веке в возрасте более ста лет, не оставив после себя никого. Перед смертью она рассказала, что Наполеон действительно отдал приказ о захоронении сокровищ в Семлевском озере, но только для того, чтобы создать слух. На самом же деле он поручил отобранным гвардейцам найти подходящее место подальше от Смоленской дороги, спрятать там ценности и ждать дальнейших указаний. Вдова вспомнила, что ее муж все время ждал важных вестей из Франции и часто уходил на берег реки подолгу сидел там, о чем-то размышляя. Однажды он привел ее туда и попросил похоронить в указанном месте.
А перед Великой Отечественной войной в этих местах появился странный немец по фамилии Мозер, выдававший себя за представителя известной фирмы. Как выяснилось позже, был он классическим шпионом и являлся сотрудником абвера. Мозер собирал различную информацию и, видимо, случайно узнал версию о спрятанных сокровищах.
В 1942 году он снова оказался здесь и, возглавив специальную команду саперов, занялся поисками.
- Однажды Мозер, - рассказывает Никитин, - посетил наш дом в городе Гжатске, где мы в то время жили, и похвастался: клад обнаружен в нескольких метрах от камня - памятника наполеоновскому гвардейцу. Найденные драгоценности я видел лично и подтверждаю это. Они состояли из золотых монет в 4 кожаных мешках, двух десятков золотых блюд, чаш, кубков, множества церковной утвари, среди которой выделялся большой золотой крест. Может быть, немцы показали только часть найденного, а остальное скрыли от глаз ненужных свидетелей. Так что тайны Семлевского озера с 1942 года больше не существует...
Можно по-разному относиться к рассказу Никитина, но в одном он, пожалуй, ошибается: тайна Семлевского озера будет по-прежнему волновать искателей независимо от результата. Так уж устроен человек - всегда хочется верить в чудо.

Спасибо, интересная заметка.

Я имел ввиду очерк “Слободка и Слобожане” написал его местный краевед. Всего существовало 3 экземпляра. Один экземпляр должен быть в Угранском краеведческом музее. Сохранился ли он? Кто поближе к ПГТ Угра мог бы зайти в музей и разузнать... Очерк очень интересный.

Жители деревни Ключики и станции Баскаковка (Угранский район) проселочную дорогу, соединяющую поселок Милятино с селом Богородицким, называют французской дорогой.


Встречаются микротопонимы с именем Наполеона: Наполеоновский курган (деревня Мутище Ельнинского района), Наполеоновский холм (поселок Знаменка Угранского района), Наполеоновский ручей (деревня Брылёво Гагаринского района), Наполеоновская дорога (между деревнями Починичи и Стаховщина Шумячского района), Наполеоновское кладбище (между деревнями Марьевка и Широкое Рославльского района), хутор Наполеон (Угранский район).

 Махотин Б. А. "К живым истокам", Смоленск, 1989 г.
http://admin.smolensk.ru/web_dis/2005/rosl/toponimika/rozhden.htm

С краеведом знаком, помню Константин спрашивал про очерк, я  не мог его застать никак, в том смысле что краевед (Стульпин) в наличии был но сознание его бывает в нирване по долгу, а потом я забыл спросить. Вот поеду дрова пилить и попробую узнать у него, сосед всёж.

в инете нашел что в д.Городище есть  Памятник истории за номером 6702034000
Место, где действовал против французских войск партизанский отряд под командованием Д. В.Давыдова
в удовлетворительном состояние
http://www.kulturnoe-nasledie.ru/catalog/_region/67/6702034000/
 
интересно есть у кого  фото этого памятника или был кто на этом месте и видел его

Про этот очерк, я Константину или говори , или писал уже. Его на Угре нет, это точно. Он сохранился в музее в каком то селе у Слободки, уточню, напишу.

А где это ???

В сноске указано, что Угранский район, д. Городище... и усёё!

А говорят, что французы отступали по Старокалужской дороге, она никак на Малый не выходит

тут http://www.esosedi.ru/loc/rossiya/smolenskaya_oblast/ugranskiy_rayon/1980/index.html#lat=54815327&lng=34345322&z=11&v=3   ;)

А Желанья-там осталось что-нить? а то фото малообещающее тёплый прием ???

А Желанья-там осталось что-нить? а то фото малообещающее тёплый прием ???

 ???  осталось магазин Мешкова  ;D

Ответ прям, краеведческий ;)

Остается задать тоже краеведческий вопрос: кто такой Мешков и чем так знаменит его магазин?

Выход Наполеона из Москвы

Движение к Малоярославцу

Подход войск к Малому

Сражение при Малоярославце

Наши отошли к Детчино, а французы к Можайску

Позиции войск на 16 октября

Движение войск на Вязьму

Перед сражением у Вязьмы

Атака Вязьмы

От Вязьмы на Дорогобуж

Дороги на Москву. Впереди Бородинское сражение.

Бородинское сражение

План сожженной Москвы

Эти планы взяты из "«Описание Отечественной войны в 1812 году». Сочиненное генерал-лейтенантом Михайловским-Данилевским в 1839 году" http://books.google.com/books?id=fPcaAAAAYAAJ&printsec=toc&hl=ru

Помимо этой книги по 1812 году советую прочитать:

1. Мемуары Филипп-Поль де Сегюр "Поход в Россию" http://fershal.narod.ru/Memories/Texts/Segur/Segur.htm

2. Арман Огюстен Луи де Коленкур. Поход Наполеона в Россию. http://www.hrono.info/libris/lib_k/kolenkur_ru.html

3. Цезарь Ложье "Дневник офицера великой армии в 1812 году" (У меня есть)

4. «История нашествия Императора Наполеона на Россию в 1812 году». Сочинена флигель-адьютантом французской армии Д.Бутурлиным http://infoo.info/index.php?q=aHR0cDovL2Jvb2tzLmdvb2dsZS5jb20vYm9va3M%2FaWQ9SkVnRkFBQUFZQUFKJnBnPVJBMi1QQTEzMyZkcT0lRDElODElRDAlQkMlRDAlQkUlRDAlQkIlRDAlQjUlRDAlQkQlRDElODElRDAlQkEmbHI9JmFzX2Jycj0x

5. Походные записки арттиллериста http://books.google.com/books?id=CLUKAAAAIAAJ&printsec=frontcover&dq=zapiski+artillerista&hl=ru

6. Воспоминания Дениса Давыдова

7. Военно-исторический атлас войн 1812—1815 Полторацкий В.А.

Французы отступают

Схема из: Вороновский В.М. Отечественная война 1812 г. в пределах Смоленской губернии. 1812-1912.

Интересная книжка. На 334 стр. упоминается Юхнов)

http://books.google.com/books?id=lHIEAAAAQAAJ&pg=PA334&vq=%D1%8E%D1%85%D0%BD%D0%BE%D0%B2&hl=ru&source=gbs_search_r&cad=0_1

Любопытная информация, связанная с нашими местами и именем Наполеона.
Возможно, кто-то уже выкладывал, тогда можно удалить.
http://nasledie.smolensk.ru/pkns/index.php?option=com_content&task=view&id=531&Itemid=122&limit=1&limitstart=1

Вот такой вот "кутузовский килограмм" я нашел лет 25 назад в маленькой речке Чернишка недалеко от д.Кузовлево в 4 км от села Турутино. Рыбу руками ловил и наткнулся.

Если в тему?На Угре есть место,называется "Штабная яма".По легенде туда французы покидали штабное имущество при отступлении.

Предлагаю выкопать её, а хабар поделить. ::) Там должно быть много всяких медалей, обвесок зарыто, штабная переписка в шкатулках и тд.... *kop*

Наполеон уходит из Москвы

Албом...

http://digitalgallery.nypl.org/nypldigital/dgkeysearchresult.cfm?parent_id=549599&word=kaluga&s=1&notword=&d=&c=&f=&k=0&lWord=&lField=&sScope=&sLevel=&sLabel=&snum=0&imgs=20  (http://digitalgallery.nypl.org/nypldigital/dgkeysearchresult.cfm?parent_id=549599&word=kaluga&s=1&notword=&d=&c=&f=&k=0&lWord=&lField=&sScope=&sLevel=&sLabel=&snum=0&imgs=20)

Ну и если по 1812 году в Нью Йоркской библиотеке поискать то очень много всего найдется

http://digitalgallery.nypl.org/nypldigital/dgkeysearchresult.cfm?keyword=1812

И все-таки снова о войне 1812 г.
Все знают о "командире" Василисе Кожиной. А о Герасиме Курине? Его именем тоже названа улица на западе Москвы. А кто-нибудь еще знает о крестьянах, воевавших с французами на Смоленщине и Можайщине?
САШОК

Добавил книжку: Отечественная война 1812 г. в пределах Смоленской губернии. 1812-1912. Вороновский В.М., 1912.
Владимир Михайлович Вороновский – историк-краевед, активный деятель Краснинского уездного земства. Обладал литературными способностями. Избирался в число гласных Смоленского губернского земского собрания, был представителем его в губернском по земским и городским делам присутствии.
По поручению губернского земства В.М.Вороновский написал книгу «Отечественная война 1812 года в пределах Смоленской губернии», посвященную столетнему юбилею изгнания армии Наполеона из России, хорошо документированную и роскошно иллюстрированную.

http://www.ugra.alexandrovi.ru/kraev/Voronovskiy.zip (http://www.ugra.alexandrovi.ru/kraev/Voronovskiy.zip)

Слышал тоже про такое, но это миф..как и Боровский курган..

Небольшой краеведческий материал по 1812 г. http://www.kraevedclub.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=37:---1812-&catid=23:---1812&Itemid=59

Был сегодня на выставке "К 200-летию победы России в Отечественной войне 1812 года" в РГАДа. В экспозиции представлено много подлинных архивных документов. Например, показания наших пленных на французском языке. Подробные планы сражений. Мне больше всего приглянулся оригинал дневника Дениса Давыдова и его карта.

Карта - обычная 5-ти верстка 1802 года. Самое интересное, что на карте много крестиков нарисованных самим Давыдовым. Что они обозначают я так и не понял. Справа на карте подпись Давыдова: "Несчастная карта по коей я партизанил в 1812 году. Денис Давыдов"

Мне удалось сфоткать часть карты. Интеерсно, что один крестик находится в Шумихинском лесу  8).


Фотки прикладываю.

Действительно интересно... может быть там находятся сокровища Дениса Давыдова)))

Говорят, что в Шумихинском лесу была пещера в которой Денис Давыдов прятал свою конницу. Хотя, я думаю, что там был всего лишь привал отряда...

Скорее второе... слишком уж часты истоии с пещерами везде... наслушался про пещеры и мотоциклы немецкие.... наверное многие из участников форума слышали такие басни!

Константин, сделал книгу в PDF. Скачать можно тут https://yadi.sk/i/vj5QTbl3oGfNQ (https://yadi.sk/i/vj5QTbl3oGfNQ)

Вот такую карту продают на Ебей

Вообще, сейчас подделок море.  :o Про фотографии-новоделы целые статьи есть, карты может тоже освоили умельцы.  >:(

Стульпин в том году умер?

Correspondance de Napoléon I. P., 1868. T. 24.

19302 Князю Невшательскому и Ваграмскому, генерал-майору Великой Армии под Фоминской,
23 октября 1812 года.
Кузен мой, напиши князю Понятовскому, что маршируют все полки пехоты, кавалерии, артиллерийские батареи и другие предметы, которые есть у герцога Абрантеса пошлет в Верею, будет под его началом и что, когда ему будет приказано двигаться, он должен ничего не оставлять, а все брать с собой, пока не приступит к войску. Дай ему знать также, что ему не следует посылать своих раненых и больных в Можайск, что затруднило бы эту дорогу, которая уже слишком велика; что лучше, чтобы он взял их с собой.
Напишите генералу Тесте, командующему Вязьмой, письмо, которое вы передадите через офицера, которого посылаете к князю Понятовскому, а тот отправит герцогу Абрантесу для передачи его. В этом письме вы сообщите генералу Тесте, что намерение императора состоит в том, чтобы генерал Эверс с колонной от 3 до 4000 человек, пехотой, кавалерией, артиллерией, особенно с походными полками, которые присоединятся к армии, направит из Вязьмы в Юхнов восемнадцать лье (80 км) от Вязьмы и от постов до пересечения этих дорог в Знаменском. Этот генерал поведет с собой курьеров, которые должны были прибыть в Смоленск. Он поставит на каждом посту, то есть у Сосова, Трофимова и Андреенки, отряды по 100 пехотинцев и кавалерийский пикет по приказу командира, который будет укрываться в домах, чтобы уберечься от казаков и крестьян.
Попросить генерала Тесте явиться в Смоленск и сообщить, что армия направляется на Калугу и займет свое направление на Ельне. Приказать генералу Тесте сдерживать всех проходящих мимо курьеров и направлять их из Вязьмы в Юхнов, где, вероятно, соединение произойдет очень скоро, то есть с 25-го на 27-е. Согласно неподписанному оригиналу . Депозит карьера.

Отечественная война 1812 г. в пределах Юхновского уезда

Итак, с занятием Вязьмы 17/29 августа 1812 г. Юхновский уезд оказался в непосредственной близости к маршрутам снабжения армии Наполеона.
Шум сражений, грохот пушек и известия о надвигающейся армии неприятеля привели к тому, что целые районы вокруг Вязьмы опустели. Люди из деревень и сёл уходили в леса, прятались по оврагам в шалашах и землянках.
Вскоре от Вязьмы по дороге на Юхнов потянулись группы мародёров и фуражиров Великой армии. Мародёры, а это не только французы, но и испанцы, поляки, немцы и другие народности, уводили с крестьянских дворов лошадей, скотину, забирали теплую одежду и портили имущество. Одним из первых приняло удар этого бедствия имение Шаховских с центром в Вёшках и Знаменском. Оба этих села находились по дороге Вязьма-Калуга. За короткое время группы фуражиров пробрались даже в удалённые уголки уезда. Так, группа мародёров была замечена в винокуренном заводе Юсуповых, расположенном в глухих лесах на р. Пополте (ныне район Зинеевки). От Вешек и Знаменского мародёры двинулись дальше в сторону Юхнова.

Фёдор Прокофьев, управляющий смоленским имением Юсуповых, впоследствии писал из сельца Климова (ныне с. Климов-Завод):
«Сиятельнейшей княгине Татьяне Васильевне... Наконец, французы вслед за своей армией большими и малыми толпами, рассыпавшись по деревням от городов Смоленска, Дорогобужа и Вязьмы, начали грабить, жечь деревни и убивать людей, скоро дошли до смежных вотчин Его Сиятельства князя Петра Федоровича Шаховского. Крестьяне оных деревень хотя и много сопротивлялись им, но напоследок принуждены были уступить и покориться с потерею деревень и убитых крестьян, силе французской. Это было близко (от Климова), и, пройдя то владение, начали входить уже и внутрь владения Вашего Сиятельства, от всей той смежности, в деревни Якимцево, Сидоровское, Ананьино, Шумихино, Ломенки, Синиково, Костенки, Губина, Корнюшково, Подсосенки, Винокуренной завод, село Слободку и близ Климова».
Одна из групп фуражиров дошла до деревни Русиново. При их виде жители деревни разбежались кто куда. В деревне остался один крестьянин Яков Феоктистов и тот был застрелен неприятелем: «Тогда оприч (кроме) показанных по ведомости убытков, оставшихся в добычу варваров, крестьянин деревни Русиновой Яков Феоктистов убит тамо французами, а прочие бежали и явились в домах своих».
Деревня Русиново располагалась в 20 верстах к западу от г. Юхнова. Существовала реальная угроза того, что мародёры дойдут и до уездного города. Этого никак нельзя было допустить.

В это время бремя управления военной и гражданской администрацией Юхновского уезда легло на плечи уездного предводителя дворянства Семёна Яковлевича Храповицкого. Отставной офицер, подпоручик Семён Яковлевич Храповицкий родился в 1752 году (на момент военных событий 1812 года ему было 60 лет). В Юхновском уезде Храповицким принадлежало имение – село Городище с деревнями (ныне Угранский район). От брака с Марией Львовной в девичестве Чернышевой у них были дети: сыновья Иван, Степан, Ясон и дочь Анна. Степан Семёнович Храповицкий в сентябре 1812 г. примкнул к отряду Дениса Давыдова.
Нужно отметить, что в то время административная система Российской империи, в отличие от губернского, не предусматривала единого руководителя на уездном уровне. Уездный предводитель, член и председатель большинства уездных учреждений, оказывался связующим звеном между разрозненными учреждениями и де-факто являлся главой уезда. Уездный предводитель дворянства выбирался на три года и служил без вознаграждения, эта должность считалась почётной.

Что же предпринял Семён Яковлевич Храповицкий для защиты Юхновского уезда от мародёров?

На конец августа в соседнем Медынском уезде Калужской губернии уже существовала система кордонов и патрулей, созданная по указаниям калужского губернатора Павла Никитича Каверина. Губернатором были разработаны правила, по которым должны были действовать местные отряды ополчения:
1) «Земский исправник и земский суд, отправясь по уездам, в селениях через помещиков, волостных голов и старшин внушали поселянам, что сия предосторожность делается не из-за страха перед неприятельским нашествием, но единственно в отражение от грабежей»
2) Власти должны были «убедить жителей всех селений, чтобы каждый, могущий поднять оружие, запасся им что иметь может, как-то: топоры, рогатки и прочие оборонительные орудия», с помощью которых «можно искоренять таковых бродяг и спасти себя, свой дом, свое семейство»
3) Сверх того, в пограничных со Смоленской губернией уездах следовало учредить из поселян «частые пикеты, расположа их так, чтобы на каждых трех верстах не менее двадцати человек вооруженных поселян находилось и чтоб при каждом таком числе людей – трое конных для подания скорого известия или требования помощи и чтоб по дистанции сей имелись разъезды».
4) «Составив, таким образом, из сих пикетов пограничный кордон или цепь стражи», ловить бродяг и, «в случае нужды, требовать помощи от ближайших селений».
5) для скорейшего извещения властей «учредить, по ближайшему от города тракту, ездовых верхами на расстоянии от 10 до 15 верст»
6) «Сверх того, для вящей предосторожности, учредить в каждом селении ночных караульных...для собственного своего и семейств спокойствия».
7) начальство должно было «растолковать безграмотным поселянам: как различить людей подозрительных» от «людей свободных и несомнительных».
8) Оно должно было пресекать все нелепые и ложные слухи и толки среди жителей, «словом, к успокоению умов принимать деятельнейшие меры».

Очевидно, что Семён Храповицкий знал о существовании данных правил и взял их за основу при организации отрядов самообороны в Юхновском уезде.

В организации «всеобщего вооружения» сыграли большую роль крупные помещичьи имения Юхновского уезда: имение Шаховских (с. Вешки, Знаменское), Храповицких (с. Городище), Долгоруковых (с. Воскресенское) и другие. В таких имениях была возможность быстро собрать и организовать крупные отряды. Во главе отрядов, набранных из крестьян и дворовых, Семёном Храповицким были поставлены дворяне, имевшие опыт несения военной службы. В это время все противоречия между разными сословиями были забыты, поскольку избавление от мародеров и наведение порядка было в общих интересах. Общая численность отрядов самообороны в Юхновском уезде составила около 2000 человек. Из них полторы тысячи находилось при своих имениях, а остальные 500 были выделены в отдельные пешие и конные отряды, которые занимались патрулированием местности.

Вот что писал Степан Семёнович Храповицкий о деятельности своего отца:
«Пользуясь уважением и доверенностью всех сословий уезда своего, почтенный сей старец собрал вокруг себя до двух тысяч человек ополчения, сформировал из числа оных несколько десятков кавалеристов для разъездов и извещения, поместив в оные самых расторопнейших дворовых людей; пригласил некоторых отставных, служивших в военной службе дворян, распределил их командирами в ополчение сие, и сам и все товарищи преднамерения его вооружили, чем только можно было, ружьями, пиками, сих воинов, сильных и крепких не вооружением, но верою и самоотвержением».

Управляющий имениями Юсуповой так описывал те нелёгкие дни:
«В самое же критическое время или прохода обеих армий через город Вязьму к Москве, здешние вотчины, убоясь грому артиллерии, рассеялись по лесам, и оставалась как бы необитаемая пустая степь. Мне тогда делать было нечего, как только непрестанно разъезжать и пробывать, то в городе Юхнове у г-на предводителя Храповицкого для советов, то в Новинском винокуренном заводе, уговаривать крестьян, и всюду учреждать караулы». Видно, что управляющего имением Юсуповых сильно волновала сохранность винокуренного завода. Это неудивительно, ведь на заводе было установлено дорогостоящее оборудование, да и постройки недёшевы.

С формированием первых отрядов «всеобщего вооружения», хаос и беспорядок первых дней нашествия мародёров сошли на нет. Уже 21 августа (2 сентября) первые мародёры были взяты обывателями в плен и отправлены в Юхнов.

В 20-х числах августа (начале сентября) в Юхновский уезд из состава 1-й армии по велению Багратиона прибыл отряд казаков. В отряд входил 1-й Тептярский полк под командованием майора Николая Александровича Те(и)мирова и находящийся в его подчинении 1-й Бугский казачий полк возглавляемый ротмистром Александром Николаевичем Чеченским. По численности это были скорее не полки, а сотни. По словам Дениса Давыдова, к 11 сентября в Тептярском полку было 110 человек, в Бугском 60.
Из сохранившегося чернового текста донесения калужского губернатора Каверина к Кутузову следует, что данные полки направлялись из армии «для прикрытия Юхновского уезда». В секретном предписании, направленном Каверину Багратионом указывалось, что «по пограничности губернии Калужской с Смоленской легко случиться может, что бродяществующие неприятельские партии будут доходить до пределов Калужской губернии, хотя не для действий каковых-либо, но единственно для добычи и грабительства», поэтому Багратион приказал «отрядить к стороне Юхнова и Мосальска два конных казачьих полка».
Так Денис Давыдов описывал внешность ротмистра Чеченского: «Состоявший по кавалерии ротмистр Чеченский – черкес, вывезенный из Чечни младенцем и возмужавший в России. Росту малого, сухощавый, горбоносый, цвету лица бронзового, волосу черного, как крыло ворона, взора орлиного. Характер ярый, запальчивый и неукротимый; явный друг или враг; предприимчивости беспредельной, сметливости и решимости мгновенных».

С прибытием в Юхновский уезд казаков дела пошли намного лучше. На помощь им были выделены отряды «всеобщего вооружения» (местной самообороны). Управляющий имениями Юсуповой впоследствии докладывал: «По вступлении же в город Юхнов казацких и гусарских отрядов и милиции, учреждено еще было в помощь им всеобщее вооружение, в котором по распоряжению было с стороны вашего Сиятельства крестьян пеших и конных вооруженных 260 человек, но из оного числа неприятелями в сражении убит один только крестьянин и другой был легко ранен».
Из этого сообщения следует, что помимо борьбы с неприятелем, казаки выполняли и милицейские функции, то есть, поддерживали порядок среди местного населения.

Как объяснить малые человеческие потери отрядов крестьян? Скорее всего, эти отряды в серьёзные бои не вступали, а ограничивались патрулированием и поимкой мародёров. Можно предположить, что основная масса мародёров была безоружной и не представляла из себя серьёзной силы. Возможно, что некоторые из них сами сдавались в плен, понимая, что там их хотя бы накормят.

26 августа  (7 сентября) казаки доставили в Юхнов первых пленных. В рапорте от юхновского земского суда калужскому губернатору было указано: «Пойманные в Юхновском уезде французского неприятельского войска разные нации, семнадцать человек, которые делали жителям здешнего уезда грабежи и совершенное разорение, да один поляк католицкого закону Степан Майц с женою его венгеркою Лизою, кой быв при французской армии, Майц в польской службе барабанщиком, а жена его в роте прачкою и оставшись от службы больными в Смоленске, а потом следовали с намерением явиться в российское подданство, и по приходе в Юхновский уезд взяты. Да сверх сих представлены в оный суд при отношении 1-го Тептярского казачьего полка майора Тимирова взятые отрядом его в плен десять человек гишпанцев (испанцев) и два поляка... августа 27 дня 1812 года».
Всего с 26 августа по 11 сентября отрядами казаков были взяты в плен более 150 человек, уничтожено при этом было около 100 неприятелей.

В этом же направлении 24 августа (5 сентября) выступил ещё один отряд под командованием подполковника Ахтырского гусарского полка Дениса Давыдова. При вступлении 27 августа в Медынский уезд Давыдов объявил кордонному начальнику майору Лопатину, что «он откомандирован для охранения от неприятельских набегов».
Узнав «о бродящих без общей цели двух слабых казачьих полках в Юхновском уезде», Давыдов задумал присоединить их к своему отряду. Прибыв 8 (20) сентября в Юхнов, он на следующий день направил командующему войсками в Калужской губернии Василию Фёдоровичу Шепелеву соответствующий рапорт. На представление Давыдова Шепелев дал своё согласие и передал ему эти полки в подчинение; предписание об этом было получено в Юхнове вечером 10 (22) сентября.
В Юхнове к отряду Дениса Давыдова примкнул Степан Семёнович Храповицкий.
Степан родился в имени отца в с. Городищи (ныне Угранский район), как и отец, продвинулся по военной карьере. В сентябре 1812 года Степан Храповицкий был отправлен «в Москву для вербования уланов». Однако к тому времени Москва уже находилась в руках французов, и Степан 9 сентября 1812 года поехал в Юхновский уезд к отцу Семёну Яковлевичу. В гостях у отца Степан Храповицкий встретился с Денисом Давыдовым.
Офицеры знали друг друга ещё с 1806 года. Давыдов так вспоминал об их первой встрече: «На походе я познакомился с некоторыми офицерами, между коими были князь Баратаев, Ясон и Степан Храповицкие. Я не думал тогда, что с последним буду служить в великий 1812 год партизаном и заключу с ним братскую дружбу на кровавых пирах войны Отечественной».
По воспоминаниям Дениса Давыдова: «Волынского уланского полка майор Степан Храповицкий – росту менее среднего, тела тучного, лица смуглого, волоса черного, борода клином; ума делового и веселого, характера вспыльчивого, человек возвышенных чувств, строжайших правил честности и исполненный дарований как для поля сражения, так и для кабинета; образованности европейской».

11(23) сентября партия Давыдова выступила из Юхнова в с. Знаменское, где вечером присоединила к себе отряды казаков. На тот момент численность отряда Дениса Давыдова составляла около 140 человек. С присоединением казаков общая численность сводного отряда составила около 300 человек.
В Знаменском Давыдовым был назначен сборный пункт и для отрядов местной самообороны: «Отставной капитан Бельский назначен был ими начальствовать. К нему присоединились двадцать два помещика; сто двадцать ружей, партиею моей отбитые, и одна большая фура с патронами поступили для употребления первым ополчившимся, которым сборное место я показал на реке Угре, в селе Знаменском».
В Знаменском Давыдовым был назначен сборный пункт и для отрядов местного ополчения: «Отставной капитан Бельский назначен был ими начальствовать. К нему присоединились двадцать два помещика; сто двадцать ружей, партиею моей отбитые, и одна большая фура с патронами поступили для употребления первым ополчившимся, которым сборное место я показал на реке Угре, в селе Знаменском».
Из этого сообщения можно сделать вывод об организации местного ополчения. По-видимому, ополчение было разбито на 22 отряда (разъезда). Каждый такой разъезд возглавлял один дворянин. Исходя из общей численности «всеобщего вооружения» в 500 человек, численность каждого разъезда могла составлять 22-23 человека. Общее руководство отрядами осуществлял капитан Бельский.

Итак, отряды самообороны под командованием капитана Бельского были оставлены в Знаменке для патрулирования близлежащих бродов и дорог, чтобы не допустить мародёров в сторону Юхнова. Тем временем гусары Давыдова с примкнувшими к ним казаками успешно действовали на коммуникациях противника в предместьях Вязьмы.

Рейд генерала Эверса по дороге Вязьма-Юхнов 11(23)-18(30) октября 1812 г.
(Война 1812 г. в пределах Юхновского уезда. Часть 4.)

Как известно, 19 октября армия Наполеона вышла из Москвы. Основная масса его войск двигалась по Старой Калужской дороге. Наполеон намеревалась пройти к Смоленску обходным путём через Калугу и Ельню. Часть подразделений Великой армии в этот момент оставалась в Смоленске, Вязьме, Дорогобуже и Гжатске. Перед выходом из Москвы Наполеон позаботился о том, чтобы по маршруту отступления всё было подготовлено: на дороге Смоленск-Ельня расставлены сторожевые посты, а в Ельне подготовлены склады с провиантом.
Дорога по Старой Калужской дороге была закрыта Русской армией в Тарутино, поэтому французские отряды свернули на Новую Калужскую дорогу. 22 октября Наполеон прибыл в село Фоминское. Отсюда путь на Калугу лежал через Боровск и Малоярославец.
Утром 23-го числа, находясь в Фоминском, Наполеон приказал частям князя Понятовского предпринять разведку из Вереи на Медынь и оттуда установить состояние дорог в направлении Юхнова. В то же время коменданту Вязьмы и Гжатска – генералу Тесту было предписано выслать отряд генерала Эверса с целью установления операционной линии Вязьма-Юхнов-Калуга. Таким образом, в случае успешного наступления на Калугу у армии Наполеона была возможность сообщения с правым флангом армии в районе Вязьмы и Гжатска.
Процитируем здесь приказ Наполеона от 23 октября:
«Фоминское, 23 октября.
Кузен мой (имеется в виду начальник штаба Великой армии маршал А. Бертье), напиши князю Понятовскому, что все маршевые полки пехоты, кавалерии, артиллерийские батареи и другие подразделения, которые герцог Абрантес отправит в Верею, будут под его началом, и что, когда он получит приказ о выдвижении, он должен ничего не оставить, а все взять с собой, пока не присоединится к армии.
Дай ему знать также, что ему не следует посылать своих раненых и заболевших в Можайск, что загромождало бы эту дорогу, которая и без того слишком загружена; что лучше, бы он взял их с собой.
Напишите генералу Тесте (Teste), командующему гарнизоном Вязьмы, письмо, которое вы передадите через офицера, которого пошлете к князю Понятовскому, а тот пошлет герцогу Абрантесу, чтобы предать ему (Тесте). В этом письме вы сообщите генералу Тесте, что намерение императора состоит в том, чтобы генерал Эверс с колонной в три-четыре тысячи человек, пехотой, кавалерией, артиллерией, специально взяв маршевые полки, которые должны были присоединиться к армии, выдвинулся из Вязьмы в напралении Юхнова, на расстояние восемнадцати лье (80 км) от Вязьмы, и оттуда выдвинул посты до пересечения дорог у Знаменского (имеется в виду село Знаменское (Зубово) в 27 км по направлению к Калуге). Этот генерал поведет с собой посыльных, которые должны были прибыть в Смоленск. Он разместит их на каждом посту, то есть у Сосово, Трофимово и Андреенок. На каждом посту должны быть размещены по 100 человек пехоты и кавалерийские пикеты под единым командованием, которые должны укрепиться в домах, чтобы уберечься от казаков и крестьян. Попросите генерала Тесте написать в Смоленск и сообщить, что армия направляется на Калугу, чтобы была обеспечена операционная линия на Ельню.
Прикажите генералу Тесте сдерживать всех проходящих мимо посыльных и направлять их из Вязьмы на Юхнов, где, вероятно, соединение произойдет очень быстро, то есть с 25-го на 27-е.
Генерал-майор Наполеон»

Можно заметить, что в приказе Наполеона вместо Знаменского на Угре, указана деревня Трофимово (Замошье), расположенная рядом. По-видимому, это сделано во избежание путаницы, чтобы в одном документе не у поминалось два села Знаменских.
Итак, генерал Эверс должен был в короткие сроки занять дорогу протяжённостью 127 км и при этом обеспечить безопасное прохождение по ней почтовых курьеров. Задача не из лёгких, учитывая, что на всём этом протяжении действовали русские партизаны.
Что же известно о генерале Эверсе и его отряде?
Выдержки из биографии Эверса опубликованной в Военном словаре (Militair-Conversations-Lexikon) в 1833 году: «Шарль-Жозеф Эверс (Charles-Joseph (Karl) Evers), родился 8 мая 1773 года в Брюсселе (то есть, по происхождению бельгиец). Во время Революции поступил на французскую службу лейтенантом 1-го батальона бельгийских егерей, с 1792 по 1796 год служил в Северной Армии (Armee du Nord). Северная армия была создана, чтобы обезопасить север Испании и дороги, ведущие к нему. В основном состояла из гвардейских подразделений и занималась гарнизонной службой и защитой городов. С 1796 по 1801 год служил в рядах Рейнско-Мозельской (Armee du Rhin-et-Moselle), Дунайской (Armee du Danube) и Рейнской (Armee du Rhin) Армий. 24 октября 1803 года – полковник, командир конных егерей Ганноверского Легиона (Legion Hanovrienne) (утверждён в чине и должности 14 мая 1804 года), с 1808 года сражался в Испании, в 1809 году отличился в сражении при Корунье (Coruna). 31 марта 1812 года – бригадный генерал (утверждён в чине 31 марта 1813 года), 24 июля (5 августа) 1812 года зачислен в Свиту Генерального штаба Великой Армии (Grande Armee), сопровождал армейскую казну из Вильно в Смоленск, 27 сентября (9 октября)».
Видно, что это был кавалерист с большим опытом охранения дорог и тыловых районов.

Ещё строчка из его биографии: «Указом от 31 марта 1812 года назначен бригадным генералом. Он сопровождал в русском походе обоз, нагруженный одиннадцатью миллионами серебром, который, несмотря на многочисленность казаков, он довел в целости и сохранности до Смоленска, хотя имел для сохранности этих подвод всего три тысячи всадников».
Обоз с серебром был доставлен в Смоленск и теперь в штабе Великой армии решали дальнейшую судьбу этого подразделения.

Так, 12 октября 812 г. маршал Виктор из Смоленска докладывал начальнику штаба Бертье:
«1-й батальон ушел сегодня утром с 13-м маршевым обозом, таблица которого прилагается. Этим обозом, сопровождаемым 3090 пехотинцами, 1253 лошадьми, командует генерал Эвер(т)с. В его состав входят казначейские повозки, и именно по этой причине я потребовал, чтобы их сопровождение было именно из этой силы».
И в докладе от 19 октября: «13-й маршевый обоз, вышедший 9-го числа из Смоленска в Москву, 10-го был отозван в Смоленск по распоряжению Вашего Светлости от 4-го числа.
По наблюдениям, сделанным г-ном полковником Пеллегреном (colonel Pellegrin), командующим обозом гвардейской артиллерии, что он перевозит только инструменты и другие вещи, необходимые для артиллерии, что военных боеприпасов нет. Я разрешил ему снова отправиться в путь с казначейскими транспортами и эскортными войсками по приказу генерала Эвер(т)са.
Никакие артиллерийские колонны из Смоленска с этого времени больше не отходили, и повеления Государя по этому поводу были выполнены, о чем я имел честь сообщить Вашему Высочеству.
Артиллерийский офицер отправился в путь на Москву для выполнения положений, содержащихся в его письме от 7-го числа в 2 часа ночи.
Войска под командованием генерала Эвер(т)са многочисленны: они состоят из 3000 пехоты и 2000 кавалерии, из которых необходимо забрать только Мекленбургский полк, предназначенный для Дорогобужа и 1-й легкий пехотный батальон, предназначенный для Вязьмы. Остальные должны вступить в армию, и я думаю, что было бы целесообразно призвать их как можно скорее, потому что он состоит из маршевых отрядов, которые будут хорошо служить только тогда, когда воссоединятся со своим корпусом».

Из этого доклада видно, что 10-го октября маршевый обоз генерала Эверса был отозван обратно в Смоленск. По-видимому, его хотели расформировать, а маршевые полки распределить по своим частям. Но уже очень скоро отряд Эверса снова был направлен в Вязьму. При этом к нему был присоединён обоз гвардейской артиллерии полковника Пельгрена. В штабе наполеона считали, что данное подразделение потребуется для охраны дорог во время отхода из Москвы.

Приказ Наполеона о выдвижении по дороге Вязьма-Юхнов-Калуга достиг генерала Эверса только 24 октября. Весь следующий день шла подготовка к этому мероприятию. 26 октября отряд генерала Эверса выдвинулся из Вязьмы по направлению к Юхнову. На этом направлении ему могли только противостоять немногочисленные отряды казаков в 180 человек, отряд гусар Дениса Давыдова в 140 человек и плохо вооружённые отряды местного ополчения в Знаменке. В распоряжении же Эверса было около 3000 человек пехоты, 2000 кавалерии и приданная артиллерия. Силы явно были неравными.

Второе стояние на Угре. 1812 год.
 
Итак, рано утром по приказу Наполеона части, возглавляемые генералом Эверсом, выдвинулись из Вязьмы по дороге на Юхнов.
Документальных источников о тех событиях немного. Наиболее подробно они описаны в воспоминаниях Дениса Давыдова. Уточнить их могли бы документы с французской стороны. Архивы Европы по этой тематике ещё недостаточно хорошо изучены. Из-за скудности источников некоторые пробелы приходится восстанавливать, исходя из общей логики военных действий. Рассмотрим хронологию событий:
 
14(26) октября.
В первой половине дня отряд Дениса Давыдова перешёл из села Кикино в село Лосьмино. На привале его отряд атаковал авангард генерала Эверса.

Из воспоминаний Дениса Давыдова:
«Но вместо того, чтобы авангарду его ударить, с криком в деревню, где все мы были в разброде, неприятель открыл по нас огонь из орудий и стал занимать позицию... Авангард мой ударил на авангард неприятеля и опрокинул его, но, быв в свою очередь опрокинут бросившимися вперед неприятельскими двумя эскадронами... Видя, что неприятель не только не смутился отражением своего авангарда, но, получив новое подкрепление со стороны Вязьмы, двинулся вперед с решимостию, я решился не противиться его стремлению и отступить тем порядком или, лучше сказать, тем беспорядком, который я испробовал в Андреянах. Вследствие чего я объявил рассыпное отступление и назначил сборным местом село Красное, за рекою Угрою, известное уже казакам моим. По данному сигналу все рассыпалось и исчезло! Одна сотня, оставленная с хорунжим Александровым для наблюдения за неприятелем, продолжала перестреливаться и отступать на Ермаки к Знаменскому».

Под напором превосходящих сил отряд Дениса Давыдова отступил к деревне Красное. Треть отряда, возглавляемая хорунжим Александровым, отступила к Знаменскому.
 
15 (27) октября.
На рассвете отряд Дениса Давыдова достиг села Красного на правом берегу р. Угры. Место это весьма удобное для обороны: с запада село прикрывала речка Угра, а с высокого берега открывался хороший обзор по направлению к калужскому тракту. Утром этого же дня отряды генерала Эверса подошли к деревне Заречье, расположенной на левом берегу Угры.

В биографии генерала Эверса имеется интересное упоминание об этих событиях: «Затем он повел пять тысяч человек навстречу Императору, чтобы при его отступлении организовать проход через территорию занятую противником, генерал восстановил сожженные русскими мосты, открыв тем самым дорогу из Вязьмы на Калугу, из-за чего впоследствии был удостоен звания барона Империи».

Единственный мост, который мог встретиться генералу Эверсу по этой дороге, это мост через Угру в районе Заречья-Знаменки! О существовании моста в этом месте ранее ничего не было известно. На картах 18-начала 19 в. здесь обозначен только брод. Возможно, что мост был выстроен в ходе войны 1812 года, для переброски войск на театры военных действий.
Уничтожение моста могло приостановить продвижение отрядов Эверса и ополченцы этой возможностью воспользовались. Подойдя к Знаменскому, Эверс обнаружил, что мост сожжен. Вспомним, что по приказу Императора дорога на Юхнов должна была быть пригодна для почтового сообщения. Руководствуясь приказом, генерал Эверс решил восстановить мост. Французы начали разбирать дома жителей Заречья на брёвна и доски. Здесь же были установлены пушки, которые отгоняли казаков на противоположном берегу.
 
16 (28) октября.
Из воспоминаний Дениса Давыдова: «Шестнадцатого в ночь я получил известие от начальника сего ополчения капитана Бельского о том, что 16-го, поутру, неприятель, подошедши к последнему селу (Знаменскому), намеревался его занять, но, увидя в нем много пехоты, выстрелил несколько раз из орудий и отступил в Ермаки».
Это сообщение вызывает сомнение в правдивости и вот почему. Именно в этот день в этом районе находился ещё один свидетель тех событий – капитан Франц Рёдер, направленный комендантом Вязьмы (генералом Тестом) на рекогносцировку местности.
 
Вот как Франц Рёдер описывал происходящее в своем дневнике:
«28 октября...До Свиридово мы ехали по хорошим дорогам, всегда следуя по краю долины на высоком берегу Угры. Здесь все еще было много скота и свиней, а деревни, которых было довольно много на этой дороге, оставались полностью нетронутыми, хотя, ранее здесь уже проходил польский армейский корпус. Здесь не было недостатка в местах, где можно было ночью разбить лагерь для людей и лошадей. Эта дорога была так хороша, как только можно было пожелать. На участке, по которому мы двигались, не было даже болотистых мест и река Угра в стороне, хотя и имела несколько бродов, но хорошо простреливалась с флангов и поэтому была удобна для отступающей армии, к тому же она представляла собой хорошее препятствие для казаков.
Тут со стороны Свиридовой на дороге, ведущей из Юхнова, был замечен отряд, который нельзя было принять за свой. К сожалению, у нас не хватало кавалерии, чтобы узнать подробнее о принадлежности этих войск. И учитывая, что в районе Сельцо уже были замечены всадники с ружьями, следовавшие за отрядом и как будто наблюдавшие за нами, то капитан Рёдер не решился идти по маршруту вдоль Угры до пересечения с дорогой на Юхнов, и тем более, что он не был уверен, что !мост! через Угру перекрыт с нашей стороны. Поэтому он шел по боковой тропе, ведущей прямо на Ермаки... 29-го числа, выступив под покровом сумерек, быстрым маршем, после полудня мы достигли Быкова (под Вязьмой). Капитан Рёдер узнал от командира, что войска, которые были замечены на другой стороне Угры у Знаменского, принадлежали маршевому отряду генерала Эверса и незначительным отрядам противника».
Заметим, что в дневнике Франца Рёдера тоже упоминается мост через Угру. Кроме того, отряд Эверса был замечен на противоположном берегу Угры, а значит к 28 октября мост через Угру был восстановлен.

17 (29) октября.
Утром этого дня Денис Давыдов направил авангард с разведкой на Ермаки. Заметив его, французские кавалеристы начали преследование, остановившись только на берегу реки Угры. После небольшой перестрелки, части неприятеля переправились вброд на противоположный берег и продолжили преследование. Скорее всего, это произошло в районе деревень Высокое-Гатишино (окрестности этого места сейчас уничтожаются карьером). На 1-вёрстной карте 1848 г. здесь как раз отмечено два брода.

 Из воспоминаний Дениса Давыдова: «Перейдя через Угру, авангард мой дал мне знать, что, будучи атакован неприятелем под Ермаками, он с поспешностию отступает и что неприятель в больших силах за ним следует с чрезмерною наглостию. Я рассудил послать к нему на подмогу одну сотню, а всю партию переправить обратно через Угру. Едва успел я перебраться на левый берег оной, как увидел вдали дым выстрелов и скачку кавалерии. Это была погоня за моим авангардом. Вскоре показались на горизонте две черные колонны неприятельские, идущие весьма быстро. Авангард мой прибыл к берегу, бросился вплавь и соединился с партией, а неприятельские передовые войска, остановясь на той стороне реки, стали стрелять из ружей и пистолетов, в одно время как часть оных искала броду выше того места, где находилась партия моя. Я увидел по сему, что стремление неприятеля не ограничится рекою, и потому взял меры к отступлению на Федотково. Вследствие чего и дабы совершить оное безопаснее, я немедленно послал три разъезда по десяти казаков каждый: один на Кузнецово к селу Козельску для открытия левой стороны, дабы никакой другой неприятельский отряд не мог сбоку помешать моему отступлению, второй - в Федотково,..а третий - в Знаменское с повелением Бельскому оставить немедленно сие село, с поголовным ополчением и с моею пехотою поспешнее следовать по Юхновской дороге к селу Слободке».
А что происходило в этот момент в районе Знаменки? По-видимому, ополченцы, потесненные подразделениями генерала Эверса, отступили к Слободке. В своём дневном приказе об Денис Давыдов закрепил случившееся.

В это время отряд Дениса Давыдова прошел семь верст от реки и остановился в районе Жолобово: «Сначала все шло удачно: перестрелка умолкла и мы продолжали путь беспрепятственно, но едва успели пройти около семи верст, как оба первые разъезда во всю прыть прибыли к нам навстречу и уведомили меня, первый: что другая конная неприятельская колонна идет на дорогу, по коей я следую, а второй: что и в Федотково вступил неприятель. В доказательство первому известию неприятель стал уже показываться с левой стороны, а последнее подтвердил мне прибывший из Федоткова конный крестьянин, который сам видел неприятеля, вступившего в село, и с тем оттуда выехал, чтобы меня уведомить».
Французские кавалеристы хотели окружить отряд Дениса Давыдова по параллельной дороге через Науменки и Федотково.  Заметив погоню, Денис Давыдов отошел на Песково и далее на Кобелевский брод: «Обстоятельства представлялись не в розовом цвете! Долгое размышление было неуместно; я немедленно, поворотя вправо на Борисенки и переправясь чрез Угру при Кобелеве, прибыл в Воскресенское, находящееся на границе Медынского уезда, возле дороги из Юхнова в Гжать».
Неприятель продолжил преследование, но, по-видимому, безуспешно. Удивительно, как эти события перекликаются с тем, что произошло в январе 1942 г., когда отряд Молленгауэра точно также от Науменок и Федотково пытался окружить партизан в д. Жолобово.

18(30) – 19(31) октября
К этому моменту оперативная обстановка сильно изменилась. 24 октября произошла битва под Малоярославцем. После некоторых раздумий, 26 октября, Наполеон решил развернуть свои войска и отступать к Смоленску по старому маршруту через Можайск, Гжатск и Вязьму. Необходимость в линии сообщения через Юхнов автоматически отпала. Можно предположить, что 29-30 октября известия об этом достигли генерала Эверса и его отряд развернулся.
Хотя, по воспоминаниям капитана Франца Рёдера отряд генерала Эверса вернулся в Вязьму только 1-го ноября: «1 ноября генерал Эверс со всем своим отрядом, который, возможно, составлял 2400-2500 человек, снова вошел в Вязьму...в этот день был сильный иней, ночью было, конечно, до 3-х градусов холода по Реом...Наполеон был занят беспрестанно, и едва ли спал три часа, как об этом можно было заключить по освещению его комнаты. Солдаты корпуса Эверса шумели всю ночь в части города за рекою Вязьмою. Я несколько раз посылал сильные патрули унимать их на улице и в домах, где они страшно кричали. На другой день был приказ, уничтожить этот корпус, а батальоны разкассировать по своим корпусам».
Спустя два дня под Вязьмой произошла битва авангарда русских войск под командованием М. А. Милорадовича с отступающими войсками Наполеона. Поражение лучших французских корпусов в этом бою окончательно подорвало моральный дух в наполеоновских войсках. С этого момента их отход превратился из вынужденного тактического манёвра в катастрофическое отступление.

Последствия войны 1812 года.

После ухода французской армии, огромное количество трупов людей и лошадей лежало в полях и по обочинам дорог. Чтобы не допустить распространение эпидемий, специально снаряженные команды свозили эти останки и закапывали в больших ямах. В декабре 1812 г., управляющий смоленским имением Юсуповых докладывал владелице: «По требованию Калужского Г-на губернатора Каверина для убрания мертвых тел по вяземской дороге в числе прочих и с вотчин вашего Сиятельства поставлено было рабочих людей 500 человек и 150 лошадей, которые находясь тамо десять дней, возвратились, не окончив своего дела за нападшим глубоким снегом, а отставлено сие до будущей весны».

Велик был материальный ущерб, нанесенный жителям Юхновского уезда.  Предводитель Смоленского дворянства Фёдор Лыкошин писал Григорию Андреевичу Глинке: «В 1813 году в феврале месяце возвращался я из Рязанской губернии через Тулу и Калугу. В Смоленской губернии, проезжая через Юхновский уезд, первые следы разорения увидел я на берегах реки Угры: большое село Знаменское, принадлежащее кн. Шаховскому; половина сожжена; в пяти верстах от оного, его-ж Шаховского, село Вёшки, где был огромный господский дом с принадлежащими к нему строениями, равно как и всё село сожжено без остатка».
Всего по уезду было сожжено 198 домов.

Часть ущерба была возмещена местными властями. Для расчёта компенсаций, по имениям были подготовлены специальные ведомости с перечнем сожженного, украденного и попорченного имущества. Из доклада управляющего смоленским имением Юсуповых: «Учрежденный в городе Вязьме комитет требует от всех владений ведомостей: сколько в котором причинено разорения и убытков от армий французской и российской, каковая ведомость сочинением мною начата, но как оная будет в обстоятельствах обширная и затруднительная в рассуждении многих деревень, то не так скоро и окончится может. Другую ведомость, если в вотчине других помещиков крестьяне и другого звания люди, которые лишась своих домов и какое оказывается им пособие».

В 1813 г. власти распространили предписание о сдаче оружия, оставшегося на руках у населения. Вот как выглядел реестр сданного в церковь для передачи властям оружия по селу Воскресенскому Юхновского уезда:
«Села Воскресенского реестр. Села Воскресенскаго священник Стефан Никитин принес в церковь купленное им исправное французское ружье. Онаго ж села отставной солдат Егор Тимофеев принес два ружья, из коих одно с неисправным курком, а другое без гаек. Удельной волости деревни Мармулей от крестьянина Андрея Никитина принято исправное французское ружье. Той же волости и деревни от крестьянина Автонома Феоктистова принято ружье попорченное и без шомпола. Вотчины княжны Екатерины Григорьевны Щербаковой деревни Карпищева крестьянин Иван Алексеев принес русское ружье без курка. Вотчины госпожи Анны Александровны Лопухиной деревни Вязищей (?) крестьянин Василий Александров исправное французское ружье. Удельной волости деревни Гречишинок крестьянин Василий Сидоров принес испорченное французское ружье и без шомпола. Он же крестьянин принес солдатский кивер без всех к нему принадлежностей. Отчины господина Воейкова деревни Березок (?) от крестьянина Изота Тихонова принято французское ружье с неисправным курком. Села Воскресенского удельной волости от крестьянина Матвея Семенова принято исправное французское ружье со штыком. От него же принята патронная сума с перевязью. Удельной волости от крестьянина деревни Мармулей Егора Онофриева  принято исправное французское ружье. От него же тесак солдатский с медным эфесом».

Летом 1813 г. прошел торжественный крестный ход с иконой Казанской Божьей Матери, приобретённой на средства жителей Юхновского уезда. Начальным пунктом церемонии было выбрано с. Городищи (ныне Угранский район).
Описание торжества: «6 июля из села Богородищ, имения Храповицкого, выступила по направлению к г. Юхнову торжественная процессия, состоявшая из трёх священников, диакона и множества народа. На пути икону в каждом селе встречали с колокольным звоном. Вечером 7 июля торжественная процессия приблизилась к г. Юхнову. Здесь на выгонной городской земле, близ большой дороги, икона поставлена была под нарочито для этого устроенным балдахином и совершена всенощная. На следующий день, 8 июля, в день Казанской Божией Матери, по отправлении в городских церквах ранних литургий, в соборе совершено водосвятие, по окончании которого учинен крестный ход, при множестве народа, бывшего в это время в городе по случаю ярмарки, и колокольном звоне. На обратном пути до самого собора св. икона была несена под балдахином священнослужителями среди св. икон и в предшествии хоругвей и крестов, при пении церковных песнопений. Обошедши кругом собора, в притворе (между колокольней и собором) протоирей и благочинный гор. Юхнова Лелюхин произнесли речь. Затем последовало достодолжное поклонение икон, после чего протоирей Лелюхин и соборный священник Часов внесли икону в собор и поставили на нее уготованное место. Затем соборне совершена была божественная литургий, по окончании которой протоирей Лелюхин снова сказал приличное торжеству слово. Торжество закончилось молебном с провозглашением многолетия царствующему дому, храброму русскому воинству и всем православным христианам».